Лекция А.Ровнера «Духовный гипермаркет и реальный выбор» на Фестивале «Преображение» 8 сентября 2007

Лекция А.Ровнера «Духовный гипермаркет и реальный выбор» на Фестивале «Преображение» 8 сентября 2007  

Название моего выступления – духовный гипермаркет и реальный выбор. Главный вопрос – это вопрос о том, что такое реальность, реальный выбор. Вы видите,  здесь даже какое-то противопоставление. С одной стороны духовный гипермаркет, с другой стороны - реальный выбор. Получается, что реальность в каком-то смысле противополжна гипермаркету или, я бы сказал, перпендикулярна к горизонтальному пространству маркета.

Мы находимся сейчас на площадке, где возводятся шатры, предлагаются различные пути, презентующие себя как реальные пути. И каждый путь опирается на свою доктрину, доктрина христиан, доктрина йогов, тантристов, холотроповцев, цветочников. Но реальность к этому маркету перпендикулярна – маркет горизонтален, реальность вертикальна. И для того, чтобы увидеть в чем же состоит реальный выбор, а это, собственно говоря, обещано названием моего выступления, я хотел бы вместе с вами взглянуть сначала на этот гипермаркет.

Что такое гипермаркет? В Москве это «Ашан», который мы проезжали сегодня. Я был недавно в Литве, там огромные маркеты называются «Максима»? Эти гипермаркеты – это современный рай. Каждый, кто хочет попасть в рай, пусть идет в гипермаркет. Но вся беда в том, что цена за это райское многообразие и изыски – самоутрата.

Гипермаркет – это только лишь грань той системы или того процесса современной жизни, в которой мы живем. В этом процессе сегодня лидирует некое североатлантическое пространство, Америка и Англия. Эта северо-западная культура предлагает всему миру некую игру или культурный процесс. И мир к этому процессу относится по-разному. Россия и Китай пробуют идти в ногу с этим процессом, пробуют подыгрывать этой северной-западной культуре, навязываемой всему миру. Представляется, что у нас и нет выбора. Куда мы еще пойдем, в Африку, в Индию, что ли? Нет, мы не можем стать африканцами, индусами, китайцами, мы уже три века или больше идем путем вестернизации. Мы смотрим на Запад и стараемся быть Западом, хотя нам это плохо удается.

Запад да плюс Россия, да плюс Китай, который нагоняет и Россию, и Запад, и может быть перегоняет – это уже очень много. Но вот есть еще мусульманский мир, в котором не все понятно, не все просто. У мусульманина сердце болит, потому что эта агрессивная северо-западная культура основана на выкорчевывании его высших ценностей. Мусульманская реакция, реакция сердца мусульманского – это протест, это боль, потому что самое главное для мусульман другое – ориентация на Абсолют. У рядового мусульманина обида на Запад и гнев, и желание мести и установления Высшей Справедливости.

Мы могди бы посочувствовать мусульманам, если бы то, что они с собой несут, обладало той реальностью, которую нес в себе мусульманский мир в первые века после хиджры, когда жили великие мусульманские учителя, философы, мудрецы. Сегодняшний мусульманский мир вплавлен в тот процесс, который возглавляет Запад. И то, что ислам предлагает всему остальному миру, едва ли приемлемо для всего остального мира. Ислам осуждает не только Запад, но и Восток. Мусульманам не нравятся индусы с их многобожием, китайцы и буддисты с их язычеством. Есть только Аллах, и больше ничего другого реального нет. Это жесткая, ригидная система, которая построена на жестких догматах и ритуалах. Разумеется, в мусульманском мире можно найти просвещенных людей, в Европе можно найти просвещенных людей и их можно поискать даже в Америке. Но сколько их?

Друзья мои, то, о чем я говорю, – это все горизонталь, это та реальность, в которой мы живем, и это то, из чего вырастает супермаркет. Процесс начинается с добычи сырья, потом это сырье перерабатывается, потом в этот процесс входит интеллектуальное сырье. Что такое интеллектуальное сырье? Это работа всевозможных технологов, ученых, учетчиков и т.д. и т.д. Они выдают некий интеллектуальный полуфабрикат, который тоже входит в этот процесс вместе с нефтью, вместе с рудой. Потом, перед тем как вещи попадают в гипермаркет, происходит индустриальный цикл. Потом входит финансовая надстройка, которая снимает сливки в виде процента. А над всем над этим находится командная элита, хозяева и управляющие больших корпораций и маленьких компаний.

Вот что нужно, чтобы существовал всемирный гипермаркет. Параллельно уменьшается значение национальных государств. Россия, Китай, Америка, Франция – все это отступает перед сетью, сетевой системой, которая покрывает весь мир. И это все горизонталь – та реальность,  в которой мы живем.

Кто хозяева этой реальности? Тот самый Запад, который мы так любим и к которому как будто бы принадлежим. Хотя он сам едва ли считает нас частью себя.

Кто мы и куда мы идем? Последний раз задавал осмысленные мировозренческие вопросы в начале 20-го века Освальд Шпенглер. С тех пор честных вопросов такого рода не задается. Шпенглер ответил на этот вопрос названием своей книги  «Закат Европы», или «Закат Запада». И вот смотрите: с начала 20-го века, то есть почти целый век, Запад все закатывается, закатывается и никак не закатится. Уже закончился и отошел социализм, уже закончился капитализм, постиндустриализм, постмодернизм. Что происходит с миром? Никто не знает, никто не имеет понятий для выражения этого нового процесса и новой стадии мира. Настоящий лингвистический кризис.

С миром что-то происходит, но мы не знаем, что? Мы знаем, что лидирует Запад.  Огромные силы, две мощные, рвущиеся вперед страны – Россия и Китай – пробуют догнать Запад – за счет самоутраты. Как в гипермаркете, чтобы все купить,  надо себя потерять. России и Китаю нужно все потерять, чтобы нагнать Запад. Потерять самое важное –  ту вертикальную реальность, которая перпендикулярна реальности гипермаркета. Потерять и включиться в систему коллективного эгоизма Запада.

Где-то там живет голодный миллиард людей – в трущобах, в болезнях. В Индии, в Южной Америке, в восточных странах живут голодающие, болеющие, умирающие от стихийных бедствий, он отсутствия хлеба и воды люди. Но в гипермаркете избыток всего. С этим избытком западные люди себя потеряли, теряют и продолжают себя катастрофически терять. Эгоизм ценой самоутраты, и нет реальной силы, противостоящей ему.

Друзья, я говорю сейчас о политике, об экономике, и говорю об этом, потому что это все мы несем в себе. Ведь мы с вами есть ничто иное, как квинтэссенция социума. Каждый из нас несет в себе все эти мировые проблемы, каждый из нас занимается самоутратой в этом мире и страдает от этого мира.

И вот мы приходим в так называемый духовный гипермаркет, в шатер, в эзотерический магазин, где можно купить статуэтку Будды, книгу, икону, другие атрибуты духовности. Или купить технологии духовного роста и преображения, если такие существуют. Мы приходим в этот гипермаркет в поисках ответа на свои вопросы, и ответ на главный вопрос, вопрос задаваемый нашей жизнью – как жить в этом мире, опустошающем, разрывающем тебя на части, в котором происходит не человеческий, а механический процесс наполнения гипермаркета дорогими и среднедорогими вещами. Ну и вот в этом магазине, где мы сейчас находимся, на этой площадке, что нам предлагают? Нам предлагают набор ответов на вопрос, что такое реальность и как ее обрести. Это невозможные вопросы и невозможные ответы. Что такое Я, что такое Я-Петр, что такое Я-Мария, что такое Я-Делина и как стать этим Я, то есть подлинным собой. Начинается, во-первых, перебор горизонталных технологий, вот путь холотропного дыхания, вот путь огненного цветка, вот путь тантры, вот путь рейки, вот йога, все суфии, и т.д.и т.д. Как выбрать для себя правильное учение, как найти себя в этом мире этих готовых учений? Друзья мои, этот выбор невозможный, его нельзя совершить. Так же как нельзя совершить выбор между христианством, иудаизмом, исламом, индуизмом, буддизмом. Это нечестивый выбор. Если я скажу что я христианин, а ты мусульманин, я индус, а ты еврей, - это нечестивый ответ. Я не могу быть христианином, потому что не меньшая, а может быть такая же или большая истина содержится в мусульманстве. Кто из нас может взвесить на весах эти ценности. Кто может авторитетно утверждать, где лежит меньшая, а где большая истина. Выбор не допустим, и это очевидно. Если кто-то из вас определил что он христианин или что он мусульманин, задумайтесь об этом, начните беспокоиться об этом. Это неправильный выбор. Нельзя говорить я иду одним путем, я не могу обнять все сразу. Почему ты идешь этим путем, а не тем? Твоё сердце тебе говорит? А твой разум что делает? Он говорит тебе, что рядом находятся другие достойные пути. Ты что будешь пробовать один, потом перескакивать в другой. Но твое сердце может быть отзывается и на другие пути, если ты слышишь их красоту. Может быть, кто-то из вас знает, что делать в этом случае? Я отказываюсь от этого выбора и отказался очень давно. Для меня родной ислам, абсолютно родное христианство, иудаизм и другие великие религии. Они все спущены с неба, их не придумал человек. И раз они спущены с неба, то они все несут в себе небесную истину.

Я говорил, что главная тема сегодняшней беседы - это тема реальности. Реальность – это мир, в котором мы живем. Но в мире происходит борьба большей реальности против меньшей реальности, меньшей против большей, борьба реальности с нереальностью, и мы должны решить для себя, где наша реальность. Реальность связана со словом «реализация». Говорят, что мы стремимся к реализации и самореализации. Что это такое самореализация? Есть такая книжка Равиндры, посвященная Жанне де Зальцман. Я её читал где-то полгода назад, и все время чувствовал, что-то меня смущает в этой книжке и в этой идеологии. Идеология такая. Мадам де Зальцман, ученица Гурджиева, и мать его сына Мишеля де Зальцмана, мудрая женщина. Она занималась всю жизнь Гурджиевскими САкральными танцами, сложными, красивыми движениями. И она учила молодого индуса Равиндру, что нужно наладить связь с высшим, с высшим миром, с высшим пространством, с духом, и этот дух должен войти в его тело. И это и есть реализация. Когда твоё тело наполняется духом, когда в тебя спускается высшее Я. Эта мысль казалась мне с самого начала какой-то подозрительной. Вдумайтесь, вроде бы звучит интересно, убедительно. Да, у меня есть одно тело, я не могу выскочить из этого тела, значит, я должен притянуть в это тело дух и тогда моё тело будет одухотворенным. Я буду ходить как святой, жесты мои будут святыми, я буду говорить как святой, я буду есть как святой, я буду писать как святой, все у меня будет очень хорошим и правильным. Что такое реальность, что такое реализация, самореализация? Это спускание вниз духа? Мне представляется, что задача человека несколько иная. Дело в том, что в человеке уже есть физическое тело, астральное тело, ментальное, духовное тело. Человек должен их актуализировать, а не спустить что-нибудь в себя. Кстати, Гурджиев тем-то и интересен, что он учил именно этому, что у человека все уже есть, человеку не нужно что-то новое для себя открывать и в себя притягивать. Нужно актуализировать, нужно забрать у горизонтали и дать вертикали, нужно отнять у своего сна, у своего стола, у своей болтливости, у своего гнева, у своей несбалансированности, отнять энергию и вложить эту энергию в свою духовную сущность. Реализация – это наполнение, это перемещение себя в свою духовную сущность, которая есть в каждом из нас, но она имеется в нас в латентном состоянии, ее надо актуализировать, ее надо сделать реальной.

Но что такое реальность?

Давайте ответим на вопрос «Кто может назвать сейчас 12 самых ярких философов, наших современников. Пожалуйста, назовите 12 философов.

- Ошо.

Нет, Ошо ушел. Я говорю о живых.

- Пятигорский.

Замечательно. Еще кто-нибудь назовет?

- Подорога.

Подорога. Может быть Неклесса? Знаете такое имя? Ну, вот видите, три уже назвали, с трудом, правда. С трудом, с оговорками. А если б мы жили с вами в 30-е годы, а если б мы жили с вами в 10-е годы, мы бы с вами перечислили очень много, очень много. Я сейчас могу длинный список назвать: от Бердяева до Гуссерля и Хайдеггера. Вы понимаете, почему я задал вам этот вопрос? Я также мог вас спросить о композиторах, я могу спросить вас о художниках, я могу спросить вас о других людях, которые, у которых есть реальность, реальность таланта, реальность ума, реальность принадлежности, причастности к духовной сфере. Вот, когда я говорю о самоутрате, о нашей самоутрате как цене за гипермаркет, как цене за те плоды современного мира, которые мы у него берем, то это и есть самоутрата. Мы утратили мудрецов, мы утратили писателей, мы утратили музыкантов. И эта утрата в каждом из нас нашей собственной вертикали.

А теперь я хочу ответить, каким образом я решаю для себя вопрос выбора, реального выбора. Решение совершается как будто бы просто, но путь к этой простоте был очень длинным. Давайте вспомним с вами, что и древние великие учения и современные учения, представленные и этим шатром и всеми соседними шатрами, все древние и современные традиции состоят из 2-х частей: одна часть это доктрина, это учение, это то, что говорится, это то чему учат, это определенный набор идей и технологий. А вторая часть каждой традиции – это то, что называют присутствием духа, одухотворенностью, высоким состоянием. Грош цена любой традиции, у которой нет высоких состояний, которая не стремится к высоким состояниям. Да таких традиций просто нет. Теперь скажите, пожалуйста, обязательно ли связаны высокие состояния с той или другой доктриной? Нет, оказывается, они не обязательно связаны с той или другой доктриной. Мы можем встретить суетного еврея и еврея возвышенного, мы можем встретить тщеславног антропософа и антропософа умиротворенного, мы можем встретить христианина, несущего свет и радость и смысл и мы можем встретить христианина завистливого и обжору. Высокое состояние – это некоторая независимая и центральная составляющая всех традиций. Представим себе человека, который вообще не знает ни о йоге, ни о христианстве, ни об индуизме, но человек этот несет в себе радость, свет, несет покой и понимание. Вот выбор этого человека. И тот же выбор сделал я и сделали мои друзья.

Мы называемся Институт культуры состояний. И в этом названии уже ответ на вопрос что является центром нашего внимания и нашей работы. Вы спросите, как состояние можно культивировать? Как это может быть институциализировано? Что это такое – Институт культуры состояний. Я отвечу вот как. Мы относимся с большим уважением и пиететом к знаниям древним и современным, к духовным достижениям наших друзей из всех других шатров. Мы им светло улыбаемся, у нас нет с ними конкуренции, но мы не можем стать последователями одной доктрины. Это ситуация не простая. Когда тебе говорят – у нас йога, древнейшая традиции, которой 10 тысяч лет, у нас великие мастера, великие книги, в пещерах сидят наши люди и т.д. и т.д., или говорят – у нас новое учение, возникло 15 лет назад, совершенно оригинальное, смотрите какие результаты, я достиг того, я достиг сего, мы в этом контексте выглядим, наверное, очень жалк:, у нас нет ни такой древности, ни такой самоуверенности. У нас нет одного единого учения. В этом зале нас достаточно много, и все подтвердят, у нас нет общего учения. Что же нас объединяет ? Отсутствие общего учения, отсутствие общей догматики? Есть три жемчужины в буддизме и мы очень высоко ценим эти три жемчужины. Кто их назовет, пожалуйста ? Громче.

– Будда, дхарма и сангха.

Спасибо. Будда, сангха  и дхарма. Будда – наставник, это сангха – община и дхарма – это духовная сущность учения Будды. Дхарма – это не учение Будды. Дхарма – это тайный смысл учения Будды. Вот и у нас у всех есть свой Будда, есть община, т.е. много многогородняя дружеская среда и есть тайный смысл нашего учения, который не сформулирован как писание. И этот тайный смысл у каждого свой. Институт культуры состояний – аббревиация – И К С. Наша эмблема изображена на наших газетах, которые где-то там лежат. На эмблеме изображен Меркурий, в одной руке он держит жезл с двумя извивающимися змеями, как в аптеке, а другой рукой он помогает новорожденной душе, проснувшейся, очнувшейся душе выйти из беспамятства и подняться из небытия, нереальности.

Ну вот, Саша мне подсказывает, что самое время предложить вам задать вопросы и вмешаться в мои долгие разглагольствования. Естественно я не мог осветить все аспекты нашей жизни и нашего процесса противопоставления реальности и нереальности. Так прошу вас друзья. Я надел очки, чтобы увидеть и услышать подробнее ваши вопросы.

– Скажите пожалуйста как вы оцениваете как у человечества дела?

А.Б. Я думаю, что у человечества дела идут очень ненадежно. Мы пережили в 20-м веке очень серьезный кризис и перешли от системы устоявшейся к 20-м годам 20-го века к глобальному мировому пространству, где жестко борются различные интересы и пробивает себе путь абсолютно новый облик человечества. И происходит этот процесс за счет подавления огромного количества людей. В то время как в одной части мира искусственными мерами поддерживается изобилие, в другой искусственно вызывается глобальный голод, искусственно устраиваются локальные войны. Идет запланированная искусственная деструкция. Война тут, катастрофа там – без этого трудно представить себе сегодняшний мир. Ну что касается демократии, то мы живем в мире управляемой демократии. Вы понимаете нонсенс сочетания этих двух слов.

– Во всем, что вы сказали, прослеживается мысль, что есть орган, организация, группа, которая взяла на себя функцию управления миром и успешно с ней справляется.

А.Б. Да, но у этой элитной, так сказать, группы трещит все по швам и мы с вами уже свидетели того, как она теряет позиции, как она отступает. Вы обратите внимание на процесс ориентализации Запада. Запад все более и более населяется людьми из третьего, а теперь уже второго мира. И все более и более уступает этим людям. Вы походите по городам западных столиц и вы увидите, что темнокожих людей там все больше и больше. Это цена, которую платит Запад за то, что он сохраняет за собой свои привилегии.

Есть одна замечательная идея, которая многим из вас наверное симпатична, идея учителей человечества. Эта идея очень древняя и она связана с представлением о том, что человек возник на земном шаре не по Дарвину, что в какой-то точке истории некие демиургические силы начали осуществлять планетарный план создания себе помощников в нашем лице. Так что элита, о которой мы только что говорили, видимо, работает внутри более обширного плана, в соответствии с которым на протяжении тысячелетий нас пестуют и в нужный момент приходят к нам на помощь. Это очень сложная система, в которой мы живем и мы сами довольно сложные существа.

– Я хотел спросить, скажите неизбежна ли синкретика как подход?

А.Б. Всегда неизбежен синкретический подход, находящий общее в разведенных явлениях, видение неслучайности случайного, соединение разнородного в единое.

– Реальность и нереальность. Что вы называете нереальностью?

А.Б. Нереальны вещи, которых мы с вами стыдимся, нереальны ложь, гнев, низость, предательство. Они нереальны, мы с вами их отвергаем. У нас идет борьба реального с нереальным.

– Что такое нереальность, есть ли она вообще?

А.Б. Это древняя проблема, откуда берется зло, и как Бог мог допустить такое. Скажите, есть ли зло? Кто источник зла? Я вам на это попробую ответить. Нереально то, что в нашем смысловом пространстве имеет отрицательный знак. Нереальность – это фантом, это отсутствие смысла. Смысл – это великая вещь. Если у вас есть смысл, вы живете, как только вы потеряли смысл, уронили или разрушили его, вам становится жить невмоготу. Представьте, что вы потеряли этот смысл. Вы разрушены, у вас паралич, эта реальность стала нереальностью, вся ваша жизнь, ваши вдохновения, ваши слезы, ваша любовь – все это стало нереальностью. Реальность для большинства присутствующих здесь - это духовный путь. Вообразите, что всего этого не стало. Мир без этого – тупик, зло, ад, место наказания за грехи.

– Я не хочу себе все объяснять. Мои объяснения будут наворачиванием чего-то, может быть даже постфактум, к чему я это сделал и это не совсем нужно. Как быть в этом случае?

А.Б. Рефлексия, в общем, вполне человеческое занятие. Человек должен стараться в той мере, в которой он может, рефлексировать по поводу своего состояния.

Там что дождь идет у нас ? Как хорошо, что у нас есть крыша и спасибо Томасу, за то, что он дал нам эту крышу. Напоминаю тем, кто этого не знает, что наш шатер как раз напротив этого, это шатер Института культуры состояний, у нас там работает чайхана, там проходят наши практики. Приходите к нам в шатер выпить горячего чаю, а может быть чего-нибудь еще.

Фотографии разных лет с практикумов и семинаров